|
|
Страница 1
Страница 2
Страница 3
Страница 4
|
|
|
|
|
Культовые шедевры
художников ТПХВ
После дождя. Проселок,
Федор Васильев, 1869
Портрет Л.Н.Толстого,
Николай Ге, 1884
Жатва,
Николай Дубовской, 1906
|
|
Отрывки из деловой переписки Товарищества
Из деловой переписки Товарищества явствует, что та или иная порча картин и недоразумения с покупателями действительно происходили.
Савицкий пытался даже изобрести специальную упаковку, предохраняющую картины от порчи.
Даже такой убежденный сторонник новой, реалистической школы живописи, как П.М.Третьяков, с честью вынесший на своих плечах тяжелый труд создания национальной галереи живописи, — даже Третьяков порой не хотел выдавать приобретенные им произведения в годичные странствования и пытался "бунтовать" против этого правила.
Однако стремление "вывести искусство из замкнутых теремов" было неизменным в кругу художников Товарищества. "Я назвал Ваше сообщение — отказ выдать картину — неожиданным," — писал Ярошенко Третьякову.
— "Неожиданность, о которой я говорю, обусловливалась для меня убеждением, что как прежде, так и теперь и в будущем Вы не согласитесь стать поперек дороги Товариществу, отказавшись давать в путешествие принадлежащие Вам картины, и не сделаете это даже в том случае, если члены Товарищества будут забывать свои обязанности: продавать картины только при условии согласия со стороны покупателя на путешествие".
Как Вы, так и оно стремится вывести искусство из тех замкнутых теремов, в которых оно было достоянием немногих, и сделать его достоянием всех, — продолжает Ярошенко, — какая же есть возможность допустить чтобы Вы могли противодействовать нам, хотя бы из-за того это путешествие было сопряжено с риском.
Ведь и каждый из нас рискует не меньше, потому что мы рискуем устранить плоды нашей деятельности, на которую потрачено много любви и труда.
Ведь это риск, право, не меньше. Но рисковать необходимо". Из переписки явствует, что многие картины продавались еще до открытия выставки. Но в этих случаях для художника права Товарищества на уже проданную картину становились с точки зрения финансовой тягостными.
Между тем передвижники справедливо настаивали на соблюдении этого требования. Кроме того, передвижка картин не была связана со сколько-нибудь значительными доходами для членов Товарищества.
Так, почти все картины, представленные на первой Передвижной выставке, были проданы еще в Петербурге. И в дальнейшем львиную долю поглощал Петербург (сюда зачастую специально приезжали и московские коллекционеры). Остальное продавалось в Москве. Другие города, особенно в первый период, как правило, покупали мало.
С точки зрения коммерческой передвигать картины после центра было уже далеко не всегда целесообразно, так как фонд Товарищества слагался в основном из отчислений за проданные картины. Средства же, получаемые от входной платы на выставку и за каталоги, почти полностью шли на покрытие расходов по перевозке и обслуживанию выставки.
В приходе часто оставалась очень скромная сумма.
Тем не менее, члены Товарищества считали необходимым расширение его передвижной деятельности. Протоколы правления и общих собраний Товарищества содержат множество штрихов, показывающих стремление оградить себя даже от мелочей, могущих скомпрометировать деятельность Товарищества как идейной организации.
Так же щепетильно относились передвижники к расценке своих произведений.
Ярошенко, например, с большим чувством собственного достоинства объясняет Третьякову, каким путем он приходит к расценке своих полотен: "По моему положительному убеждению художник не должен отступать от цены, раз назначенной. Прежде чем остановиться на определенной цене, я спросил мнение всех знакомых мне художников и окончательно назначил цены — самые низшие из тех, какие мне были заявлены".
Продавая картины на открытых выставках, художники стремились создать свою материальную базу — основу независимости не только от Академии художеств и официальной карьеры, но и от заказчика и покупателя. Несколько десятилетий спустя Репин писал, что самым главным для художников 60-х и 70-х годов была их "сплоченность с товарищами в одно дружное, неразрывное целое для художественной жизни и деятельности".
"Не хлопочу о барышах, — писал Максимов Третьякову, — а лишь бы иметь возможность вновь работать картины". Для Товарищества как идейного объединения характерно, в частности, обсуждение предложения Мясоедова, которое он внес в правление в 1880 году.
Он предложил "Ежегодный доход от выставок употреблять на ежегодную покупку тех картин членов Товарищества, которые на выставке этого года не будут проданы, причем Товарищество становится по отношению собственника картины в свободное положение покупателя". Характерна мотивировка, которой Мясоедов сопровождает свое предложение.
Он считает, что существующий принцип распределения дивиденда (пропорционально сумме стоимости картины каждого участника) неверен. "Доход с выставки, — пишет он, — не есть результат труда каждого художника, а есть результат труда всего Товарищества; он получается с труда административного, почему Товарищество и имеет право располагать им для общих целей".
Кроме того, "Дивиденд по отношению не продавшего своей картины составляет несообразно малое вознаграждение и ни в коем случае не может служить обеспечением. По отношению продавшего представляет вознаграждение чрезмерное, так как он возвышает цену, которую автор проданной картины считает достаточным вознаграждением".
Вопрос этот действительно острый, так как по требованию Товарищества его члены были обязаны, как уже говорилось, представлять на выставки специально для них написанные картины (см. Устав Товарищества, § 5). Следовательно, длительный труд художника, в случае если его произведение не находило покупателя, оставался неоплаченным и положение его на следующий год становилось тяжелым.
Предлагаемый Мясоедовым выход — приобретение картин Товариществом — как будто разрешал эту трудную задачу. Сам Мясоедов считал, что выдвигаемый им принцип имеет "более высокое и человечное основание".
Закупленные работы, по мысли Мясоедова, должны послужить основанием для постоянных выставок в Киеве, Харькове и Одессе, а часть картин следует пожертвовать в провинциальные музеи. Это предложение было разослано всем членам Товарищества 3 февраля 1880 года.
Ярошенко, сопровождая его в письме Киселеву небольшим комментарием, говорит, что петербургскими членами Товарищества проект Мясоедова встречен с единодушным сочувствием. Однако московские члены Товарищества разошлись во мнении с петербуржцами. В фонде писем Киселева хранится небольшая тетрадь, содержащая подробную мотивировку особого мнения по этому вопросу.
Тетрадь не подписана, и поэтому трудно установить автора. Но пометка: "Читано в собрании марта 1880 г." — дает основание утверждать, что это особое мнение обсуждалось москвичами.
Автор особого мнения согласен с тем, что дивиденд — общее достояние Товарищества, но оспаривает тот способ использования, который предложен Мясоедовым. "Сила товарищества нашего, — возражает оппонент, — до сих пор заключалась в том, что, раз признав каждого из нас достойным быть его членом, оно затем представляет полную свободу каждому идти своей дорогой, не чувствуя над собой покровительствующей руки, направляющей помощи, по своему личному усмотрению".
Надо сказать, что Мясоедов подкрепляет свое предложение о целесообразности покупки непроданных картин еще и тем доводом, что Товарищество сумеет посредством выбора тех или иных произведений стимулировать развитие живописи в желательном направлении.
Этот довод и вызывает особое опасение оппонента: "Освобождение от навязчивого покровительства и контроля — это главная заслуга товарищества. Отсюда это разнообразие и оригинальность, это соревнование, все более и более возвышающее выставку в глазах публики. Отсюда и это стремление новых, свежих сил войти в состав товарищества ". Автор предлагает использовать дивиденд на ссуды нуждающимся членам.
Соображения эти показались, очевидно, Товариществу настолько существенными, что проект Мясоедова был отклонен. Современники прекрасно оценили огромное значение того факта, что русская демократическая художественная среда нашла силы, решимость и мужество, чтобы созданное ею самостоятельное творческое содружество завоевало авторитет и признание широкого зрителя.
Это стало ясным после первой же выставки, — скажем иначе: как только открылась первая же выставка. Это, впрочем, нисколько не противоречит тому, что Товариществу пришлось отстаивать свое существование и свои принципы в нелегких боях в будущем.
(Текст - Ф.С.Рогинская )
в начало...
|
